Странные женщины. Часть 13

Вечером Мара открыла дверь собственным ключом, тихо вошла в прихожую. На вешалке уже висели старенькое пальто и шапка Тани Дудиной, а сама она лежала на диване, утыканная иголками, как еж. Вовка высунулся с кухни, поманил рукой. Маара вошла, плотно прикрыв дверь.

- Много пропустила?

- Только начала. Ты садись, чаю наливай. Бутерброды бери и слушай. А ты, Ир, начни сначала.

- Хорошо. Значит, зашла я в медпункт, говорю медсестре, так мол и так, боюсь я менструаций, начнутся ночью, кровь пойдет, а я крови боюсь. Медсестра достала схемы, развесила на стенах, начала объяснять, откуда, что берется. Потом попросила раздеться, а я говорю, холодно у вас. А она халат расстегивает, что ты, говорит, жарко. А у самой под халатом ничего. Она-тетка сисястая, зрелая, под животом волос дикий лес. Возбудилась я слегка. А она с меня трусы сдернула, усадила в кресло зубоврачебное, велела ноги закинуть за поручни. На руки перчатки надела, одну руку мне засунула, другой себе клитор теребит. Стул подвинула поближе.

Вижу, тетка страдает, никак кончить не может. Я оргазм изобразила, за нее взялась. За сиськи подергала, клитор полизала, а потом соски ей защемила, клитор закусила, она и кончила. Бурно, надо сказать. Халат запахнула, а по ногам все течет. Я ей опять про менструации, а она говорит, что у вас в классе у некоторых девочек уже есть. У Тани, например, у нее спроси. Я дурочкой прикинулась, спросила, у нее волосы на лобке, как у меня. Тетка засмеялась, опять халат расстегнула, на себе показывает, что у Тани волос больше, чем у нее. Я говорю, как же так, мы же в школу вместе поступали. А она: "На вид ей лет шестнадцать-восемнадцать, а по росту и по уму вы - ровесницы". На том и разошлись. Да я ей еще двадцать рублей дала, чтобы Тане передала при случае, а она возьми, да и ляпни, если что, она их Таниному отцу отдаст, часто заходит, мол, общие интересы объединяют: пизда и профессия. Я тут же: "Он что, врач?" Она:

- Да что ты! Санитар в неврологии! Но ебет не хуже врача! Только треск стоит!

- Вот такая история! - закончила Ирка.

- Мать честная! - вскричал Вовка. - Давно пора иголки вытаскивать!

Он побежал в гостиную, где аккуратно вывинтил иголки из Таниного тела и сложил их в коробочку.

- А Ирка сейчас придет косметику снимать!

Пришла Ирка с большим куском ваты, хорошо смочила из большой стеклянной фляги и начала стирать косметику с Таниных щек. Косметика сходила вместе с прыщами!

- Вовка! - яростно зашептала Ирка на ухо Вовке. - Так не бывает! Это обман! Пойдем на кухню, обсудим.

- Ирка, снимай все, но аккуратно, кожу не повреди. А ты, Таня, полежи пять минут после акупунктуры. Так надо. А я на кухню, свежего чайку заварю.

И накрыл Таню байковым одеялом.

Но едва Ирка пришла на кухню, щелкнула входная дверь. Тройка "дознавателей" метнулась в гостиную, где стоял пустой диван, а одеяло валялось на полу. Тани нигде не было. Даже очки лежали на столике рядом с запиской, видимо, написаной заранее.

- Ребята, вы хорошие. Я - тоже не плохая, поверьте. Я говорила ему, что обман все равно раскроется. Мы уезжаем. Не ищите нас. Ваша Таня. - прочел Вовка, а Ирка, помахав в воздухе какими-то тряпочками, объявила:

- Во как! Сбежала без лифчика и трусиков! Между прочим, наш подарок.

- Так, - сказал Вовка. - Это все надо запить и обсудить. Пошли на кухню.

А про себя подумал, жаль, но пизда у нее была знатная. Может, мне медсестрой заняться?

Переполнение

Вовка решил не откладывать свою идею в долгий ящик. На следующий день он заявился в медпункт, решительно спустил штаны и, показав медсестре на яйца, сказал:

- Болит. Тут.

Медсестра перестала писать, велела Вовке снять штаны совсем, усадила Вовку на зубоврачебное кресло и положить ноги на поручни. Затем присела у кресла на стул.

- Какое болит? Правое, левое?

- Оба.

- Как болит, колет, дергает?

- Как флюс. Словно раздувает.

Она взвесила на руке Вовкины яйца и сказала:

- Будем разряжать!

Вовкин член отреагировал мгновенно - дернувшись, привстал, а потом и вовсе выпрямился, покраснев. Головка открылась сама собой.

- Ого! - сказала медсестра. - Тем более.

- Скажите, тетя: , - начал было Вовка.

- Меня Лариса зовут.

- А по отчеству?

- Ивановна.

- Лариса Ивановна, - сказал Вовка. - Что вы хотите делать?

- Я хочу, чтобы ты, мальчик, разрядился.

- Меня Вовкой зовут. Как батарейка?

- Примерно. Только обещай мне, что ты, Вовка, кричать не будешь.

- А, что будет очень больно?

- Нет, ну что ты, скорее приятно.

- Тогда ладно. Разряжайте.

Лариса еще раз взвесила Вовкины яйца в руке и, тряхнув головой в белой шапочке, начала его разряжать. Сначала она очень нежно потискала оба яичка по одному (Вовкин член побурел и задергался в такт с пульсом, а головка стала цвета спелой сливы) , затем пальцем надавила куда-то между мошонкой и анусом. Ого, эта Лариса знает, что такое простата, подумал Вовка.

- Так. Еще не развита, - сказала она скорее для себя, чем для Вовки.

Ну и хорошо, подумал Вовка.

Потом Лариса надела резиновую перчатку, густо намазала ее вазелином и начала, еле касаясь, дрочить Вовкин член. Вовка схватил ее кулак своим и предложил ей куда более высокий темп.

- Ах, вот так даже? - удивилась Лариса и задрочила член на полном серьезе, сама понемногу возбуждаясь.

Но тут прозвонил звонок, и Вовка соскочил с кресла, надевая трусы и штаны.

- Мальчик, ты куда, - спросила раскрасневшаяся Лариса.

- На урок. А иначе Вам придется писать справку для Ольги Ильиничны о том, как полезно мальчикам "разряжать батарейки".

- Тогда, мальчик, иди, конечно.

- Я после уроков загляну еще?

- Конечно, Вова, заходи.

Вовка зашел. Без стука, как к себе домой. Лариса одной рукой что-то писала, а другой старательно шебуршила между ног. Вовка некоторое время смотрел на мастурбирующую медсестру, но решил навредничать и, не давая ей "кончить" , кашлянул в кулак. Лариса подняла на Вовку мутные глаза и медленно сказала:

- А это ты, мальчик? Подожди, я сейчас.

И начала бешено тереть рукой свою промежность. Потом ее кинуло к столу, потом - назад, на спинку стула. Стул затрещал, но не развалился, и мужественно держался, пока Лариса "кончала" , громко стеная и кусая губы. Держался и Вовка, хотя ему очень хотелось "подрочить" на тетю Ларису.

Она расстегнула халат и попросила Вовку потереть ей соски, "чтобы оргазм уходил медленно". Когда "оргазм ушел совсем" , Вовка решил пойти ва-банк.

- Лариса Ивановна, а у Вас парень есть?

- А ты хочешь предложить себя, мальчик?

- Нет, я хочу предложить Вам место, где Вы могли бы с ним: встречаться.

- Давай-ка, ухажер, ты проводишь меня домой, а дорогой поговорим.

Вовка довел ее до самой деревни, когда она сказала:

- Вот мой дом. Не очень-то повстречаешься с парнем, кода у тебя дома мама и две младшие сестры-школьницы. А твоя дача где?

- Напротив, через дорогу.

- Ну и холодина там наверно.

- Там газ и паровое отопление круглый год.

- Я подумаю. А что ты за это хочешь?

- Так, ерунду.

- А все-таки?

- Я спрячусь в кладовке и буду в дырочку наблюдать, как вы: встречаетесь с Вашим парнем.

Лариса закусила губу:

- Я подумаю. Зайди завтра в медкабинет.

А что, Вовку дважды просить не надо. На маленькой перемене он подошел к двери медкабинета и, подняв голову, впервые за три года прочитал: "Медсестра Батина Л. И." Ага, подумал Вовка, надо будет спросить. И, потянув за ручку, он постучал:

- Лариса Ивановна! Можно? Это Вова Макаров.

И услышал:

- Заходи, Вова. Поговорим.

Они поговорили. Лариса в принципе была не против, но просила в кладовке не шуметь. И вдруг спросила, озорно улыбаясь:

- А что ты, Вовка, будешь делать один в темной кладовке?

- Как что? - ответил Вовка. - Батарейки разряжать.

И отдал Ларисе маленький клочок бумаги с домашним телефоном.

Перед уроком он спросил у Лены Батиной:

- Наша медсестра - твоя сестра?

Лена кивнула, и Вовка тоже кивнул. Удобно, подумал он, прямо напротив дачи, надо будет как-нибудь в гости заглянуть.

- Лен, а у тебя дома телефон есть? Напиши.

Они тоже обменялись телефонами. Лена, кажется, обрадовалась этому.

Прошло три дня. За это время Вовка вычистил кладовку от мусора, поломанных табуреток, освобождая место для наблюдений, поставил в кладовку два стула и просверлил шесть дырок. Четыре - на уровне глаз двух сидящих людей небольшого роста и две пониже. Эти - с дальним прицелом. И еще передвинул диван, чтобы его хорошо было видно из кладовой и завернул новую стоваттную лампочку.

На четвертый день на перемене в класс заглянула Лариса и поманила его пальцем.

- Сразу после уроков мы придем к тебе на дачу.

- Лучше чуть попозже, подождем, пока стемнеет.

- Тогда ты приготовь чаю, а то когда есть хочется, получается как-то не очень.

- Хорошо, - просто ответил Вовка, лихорадочно пытаясь вспомнить, сколько "волшебных" таблеток у него осталось.

С последнего урока он отпросился. Ольга Ильинична послала его в медкабинет, но Ларисы уже не было, и Вовка ринулся на дачу, позвонив оттуда домой Ларисе и Маре, продолжая работать по программе "пробуждения женщины".

Мара прибежала первой и, проскочив горницу, ворвалась в кладовую.

- Вова, они идут! Еле от них оторвалась! Куда одежду сбросить?

- Подожди с пальто, здесь прохладно. Лучше садись на стул и наблюдай.

И сам приник к дыркам.

В горницу вошли двое: Лариса и высокий молодой мужчина с короткой стрижкой.

- Это новый военрук у старшеклассников. Из военного училища перевелся, его Виктор Иваныч звать, - горячо зашептала Мара Вовке в ухо.

- А ты откуда знаешь?

- Цыганская почта донесла.

И снова они приникли к тайным отверстиям.

А влюбленные уже страстно целовалсь.

Жаль, что они чайку не попили, подумал Вовка. Но, кажется, чай им был не нужен.

Виктор был в шерстяном тренировочном костюме на голое тело, который Лариса принялась буквально сдирать с него, не переставая целовать. Виктор тоже не отставал от нее, в мгновение ока освободив ее от белого халата, с которого градом на пол посыпались пуговицы. Теперь они целовались голые, увесистый член военрука упирался Ларисе куда-то под грудь.

- Сантиметров двадцать, наверное. Но у моего папки все равно больше!

- Он тебя "трахал"? - ревниво спросил Вовка.

- Нет еще. Но я ему обещала перед свадьбой.

Влюбленные тем временем перестали целоваться, и Лариса опустилась на колени. Мара толкнула локтем Вовку, смотри, мол. Но Вовка и так смотрел.

- Нет, - сказал военрук, поднимая Ларису. - Давай остынем немного, а то я опять рано кончу. Хотя бы чаю попьем. Даже оригинально - попить чаю голяком. Не находишь?

- Нахожу, - молвила Лариса, отхлебнув из чашки. - Только он остыл немного. Я пойду подогрею.

Ее полные груди Вовке понравились. Мало того, что они мотались при ходьбе, задевая друг друга, а соски смотрели не вбок, а вперед, а на больших овальных кружках были белые пупырышки. Едва она ушла на кухню, военрук начал легонько поддрачивать свой немалый член, чтобы он не опал.

- Ты бы хотел, чтобы у меня были такие сиськи? - шепотом спросила Мара.

- А ты бы хотела, чтобы у меня был такой член? - в тон спросил ее Вовка.

Лариса вернулась с кухни, неся горячий чайник. Груди ее соблазнительно покачивались, и член военрука, напрягшись, уткнулся снизу в крышку стола. Она повернула стул и встала на одно колено, и груди ее закачались на столом, едва не задевая чашки. Наконец чай был выпит, и зелье подействовало на Ларису. Лицо ее покраснело, грудь - тоже. Она явно желала этого жеребца, этого солдафона. Но с ним было что-то не то. Его некрупные яйца отвисли, оттянув мошонку, а член стремительно опадал.

- Да что такое? - пробормотал военрук, активно надрачивая член, но тот все сдувался, пока не повис совсем.

- Ты что ему дал, Вова? - изумленно спросила Мара.

- Есть такая травка, есть! - злорадно прошипел Вовка.

- Лара! Я же тебя люблю! Я же хочу тебя! - закричал военрук.

- Как ты меня хочешь, заметно по этой штуке.

Лариса махнула рукой, зацепив повисший член, и тот, как маятник, послушно закачался из стороны в сторону.

- Пошел вон, импотент. И не подходи больше.

Военрук натянул свой тренировочный костюм и, тихо притворив дверь, вышел в сени, а потом на улицу, где его старательно обрехала знакомая Вовке собака.

- Вовка! Ты тут? Выходи!

Вовка послушно вышел из кладовки, щурясь от яркого света. Сейчас, вблизи, ему было особенно сильно заметно, что возбуждение Ларисы не прошло и требовало выхода.

- О, да ты не один! Мара Багдасарова, если не ошибаюсь? Смотрите, дети, как опозорена Лариса Батина, за которой бегала половина курса. Смотрите, дети, как старая тетка будет удовлетворять сама себя. И она яростно начала тереть волосатую промежность, пощипывая себя за соски.

Вовка и Мара пошептались и быстро разделись.

- Лариса! Лариса Ивановна! Эти дети помогут Вам кончить! - воскликнул Вовка. - Вставайте со стула и раком к дивану! Мара! Подлезай под нее!

И Вовка увидел две промежности, одна под одной. Ларисину - густо заросшую черным "лесом" и Марину - еле покрытую темным пушком. Все-таки пизды надо брить, подумал Вовка.