Библиофилы. Часть 3
ВАЛЕНТИНА
- Так: семейное положение?
Варвара Ивановна с официальным выражением на лице заполняла анкету, а Тина ерзала на стуле напротив, тихонько умирая от желания. Положительно, эта женщина сводила ее с ума.
- Не замужем.
- Та-а-к: дети?
- Нету.
- Хорошо: Пожелания, чем хочешь заняться на практике?
- Варвара Ивановна: миленькая: ну нет же никаких сил больше! - взмолилась Тина.
Варвара Ивановна растерянно взглянула на Тину и трогательно смутилась.
- Что, деточка? Что случилось?
- Можно мне уже вас выебать? - Тина не могла поверить, что произносит это вслух. - А? Ну, пожа-а-алуйста...
- Ой: нет: , - Варвара Ивановна положила на стол ручку, вздохнула и немного виновато и как-то участливо поглядела на обалдевшую от собственной наглости девицу. -: давай мы не будем меня: ебать:
Она секунду помедлила, тело ее несколько раз качнулось, как-будто в нерешительности, кулачки сжались, костяшки пальцев побелели.
-: давай мы, например, для начала закроем дверь на ключ (она встала из-за стола, подошла к двери и щелкнула замком) , потом я, как старшая коллега, помогу тебе освоиться на новом месте (она шагнула к Тине, нетерпеливо стягивая с себя водолазку - закачавшаяся полная грудь с большими яркими сосками показалась Тине ослепительной) , покажу все самое важное, что у нас есть (вжикнула молния, ловкое, грациозное движение - и юбка вместе со смятой тряпочкой трусов остались лежать на полу) , а ты покажешь себя (женщина присела перед Тиной на корточки и принялась аккуратно и тщательно, как будто раздевала маленького ребенка, расстегивать пуговички на ее блузке, глядя невинными взглядом в глаза девушке) , дашь мне:
Варвара не договорила - трясущаяся от вожделения Тина сжала ладонями ее запястья, потянула к себе и со стоном впилась нетерпеливыми губами в ее покорный рот.
Варвара раскрылась и отдалась вся и сразу - иначе она не умела, и Тина вдруг поймала себя на том, что теперь понимает свою мать, бравшую ее, всегда покорную Валю, страстно, со всхлипами, стонами, почти болезненно вылизывая, сдавливая, оттягивая и заталкивая. Теперь точно так же Тина брала Варвару Ивановну, не обращая внимания на ее всхлипы, стоны и вялые попытки как-то образумить, утихомирить свою юную любовницу:
- Валя: Валечка: Валечка: а-а-а-а: по-ти-ше, моя ма-лень-ка-я-а-а-а! Я вся твоя: я никуда: ах... никуда-не-де-нусь: не то-ро-писть... а-а-х... Ва-а-а-леч-ка-а-а:
Тина не обращала внимание и на то, как горит ее лицо, натертое об обильную растительность в Варварином паху, что ресницы слепились вязким Варвариными выделениями и сквозь них почти ничего не видно, что правое запястье устало таранить немилосердными пальцами ее красивую еще пять минут назад, а теперь развороченную, чавкающую и хлюпающую обильными соками вульву. Ее тело в сбившейся куда-то к горлу блузке предоставленное само себе, жадно терлось о дрожащее тело Варвары Ивановны, сминая животом ее мягкие груди, бедра ходили ходуном, пытаясь вжаться горящей мандюхой во что-нибудь твердое, а пальцы левой руки как будто сами собой толкались и все глубже втискивались в испуганный женский зад.
- Валя: Ва-а-а-л-я-а-а! Мне бо-о-о-о-льно, Валя-я-а-а! - задыхаясь шептала Варвара Ивановна, а ее бедра уже подбрасывали Тинину голову в подкатывающих волнах острого безжалостного оргазма.
Тина вырвала пальцы и Варвариной попы, потянулась к своей, торчащей вверх заднице, нащупала мокрую пройму трусов и дернула. Раздался треск ткани. Одно движение, и сладко стонущий рот начальницы захлебнулся соками Тининого междуножья. Пока Варвару Ивановну колотило в оргазме, Тина короткими злыми толчками ебала ее безвольный рот, но вот женщина очнулась, сжала ладонями Тинины ягодицы и сначала неуверенно, но потом все более осмысленно стала помогать подруге языком и губами.
Звенящие мучительным предвкушением струны натягивались от низа живота девушки прямо к ее сердцу, тянули его вниз, а она все не останавливалась, безжалостно вжимая пизду в мокрое лицо Варвары Ивановны и немилосердно елозя по ее подбородку, носу, лбу, глазам, чувствуя, как эти струны одна за другой начинают лопаться. Пищащую Тину подбросило куда-то вверх и вбок, она скатилась с начальницы, и, лежа на спине и поджав колени к груди, судорожно била раскрытой напряженной пятерней в пол - раз, два: пять. Потом спазмы утихли и ее тело наконец растеклось удовлетворенной лужицей.
Минуту было тихо. Потом деликатно, стараясь не потревожить подругу, зашевелилась Варвара. Она неловко поднялась, зачем-то прикрывая рукой грудь, потом, неловко присев около кучки своих вещей, подобрала трусики и водолазку и, поблескивая красивыми ягодицами, скользнула за ширму, отгораживающую положенный по инструкции умывальник.
Послышался плеск воды.
Опустошенная Тина приподнялась, осмотрела себя и сокрушенно вздохнула - трусов как предмета туалета больше не существовало, блузка была смята, а на кожаной юбочке поблескивали мокрые недвусмысленные пятна. Зато настроение было - огонь!
Тина встала, наспех поправила блузку с юбкой, подкралась к ширме и невольно залюбовалась наклонившейся над умывальником обнаженной Варварой. Каждая линия ее тела, каждый позвонок, каждый мокрый волосок у нее между ног, каждая темно-розовая складочка ее вульвы - все кричало о сексе. Тина не удержалась, и нежно обняла женщину сзади. Варвара Ивановна на секунду замерла:
- Валя: брысь: я же стесняюсь: - с укором произнесла она.
- Варварочка Ивановна, - зашептала Тина ей на ухо. - Вот же здорово-то как, да? вот же как чудесно! Спасибо-спасибо-спасибо!!!
Ее ладони погрузились в тяжелую женскую грудь и нежно приподняли ее.
- Валентина! Ну-ка прекрати! - тоже почему-то шепотом запротестовала Варвара Ивановна.
- Сейчас: сейчас вот только один разок поцелую, и прекращу: - возбужденно шепнула Тина, соскальзывая вниз.
- Валя: Валечка: - голос Варвары Ивановны сорвался, когда язычок девушки длинно проскользил между ее мокрыми нижними губками и защекотал упругим кончиком ее анус. - Дурочка: я же там: не готова:
Тина ничего не ответила, засовывая большой палец в трепещущее влагалище и теребя указательным фактурный клитор. Ее язык настырно протиснулся в слегка горчащую дырочку и стал в ней хозяйничать. Хотелось забраться поглубже, и это получилось, когда сдавшаяся Варвара растянула ладонями свои пухлые ягодицы. Разлизав и окончательно расслабив ее пугливый анус, Тина зажала скользкий клитор изгибом указательного пальца и стала раскачивать таз беспомощной Варвары вперед-назад, насаживая ее растянутый зад на свой упругий язык.
Она хорошо знала, что делает - не раз и не два ее саму вот также приходовала языком в зад возбужденная пьяная мать, вот также как сейчас Варвара Ивановна, маленькая Валя не знала, чего ей хочется больше - чтобы все это закончилось, или чтобы не кончалось никогда.
Левая рука Тины совершала у нее в паху свой привычный танец - то быстро-быстро теребила ноющую мандюху, то, дрожа, замирала, прижимая подушечками пальцев остренький клиторок, и так снова и снова, переводя Тинино возбуждение на все более высокие ступеньки.
Еще минута - и вот уже Варвара Ивановна сама с волнообразно нарастающим стоном принялась толкаться в лицо Тине, насаживая свою попу на ее язык. Язык уже онемел, с подбородка что-то капало, а рука дрожала на тихо кончающей мандюхе. Тина из последних сил надрачивала большим пальцем чавкающее влагалище начальницы, и та, вдруг замолкнув, осела на ослабевших ногах.
( (В. И.:
Да меня тогда чуть удар не хватил! Правда-правда! Это был мой первый опыт анилингуса, и сразу с такой опытной партнершей! Вот уж действительно - лизать задницу начальству. Это о тебе, дорогая, чувствуешь? То-то!) )
***
- Фу, какая противная девчонка! - притворно возмущалась Варвара Ивановна из-за ширмы, пытаясь привести себя в порядок. - Изнасиловать собственную начальницу! В первый же день работы! И куда катится молодежь!
Тина лежала на старом кожаном диване, поджав ноги, и только улыбалась в ответ на гневные филиппики Варвары Ивановны.
-: подумать только - языком в попу! - Варвара Ивановна выглянула из-за ширмы и жестами изобразила всю запредельную степень своего возмущения. - А обо мне ты подумала?! Как я теперь без этого смогу дальше-то жить?
Ее глаза смеялись, купая Тину в волнах счастливого яркого сияния.
- Ой, Варварочка Ивановна, - состроив испуганную гримаску в тон ей затараторила Тина. -: а хотите, я теперь всегда вас так буду ебать, вот прям всегда-всегда: вот прям каждый день!
Варвара звонко расхохоталась.
- Что значит - "хотите"! Я тебе, дорогая, это прямо в должностную инструкцию пропишу, ясно тебе? А то взяли, понимаешь, моду:
Она застегнула юбку и поправила перед зеркалом прическу.
- Ну, рассказывай, Валентина Пашина, с чего это ты вдруг так распоясалась?
- Да как же мне не распоясаться-то, Варварочка Ивановна?! Вашими же феромонами тут все насквозь пропахло!
- Что, прям так чувствуется? - расстроилась Варвара Ивановна.
- Не то слово! Особенно в классе, где вы этого... Даниила, кажется, охмуряли.
- О боже! Что, так заметно? - спросила женщина встревоженно.
- Ну я-то сразу поняла.
- Стыдно-то как: - Варвара Ивановна закрыла глаза рукой.
- А чего тут стыдиться? - удивилась Тина. - Дело житейское.
- Ну, скажешь тоже! Старая корова - соблазнительница! Да еще и педагог!
- Господи, да сплошь и рядом! Вы прям как с луны свалились! - Тина с искренним изумлением взирала на старшую подругу. - Вы прямо сейчас говорите с человеком, которого совратила собственная мать. Кризис семьи, то-се! Инцест - это уже давно норма, а не отклонение. Дети рано взрослеют, на них секс из каждого утюга изливается, одинокие женщины и мужчины предоставлены сами себе - ни контроля со стороны семьи, ни моральных ограничений! Подумаешь, парнишка понравился! Было бы из-за чего переживать!
Тина фыркнула.
- Ох, Валечка, твоими бы устами: - Варвара Ивановна покачала головой.
- А вы его еще не: ?
- Что ты! Конечно нет! Я сама не смогу: - испуганно замахала руками женщина.
- Ясненько: Диагноз - патологическая застенчивость. А если он сам?
- Ох, детка, если бы ты знала, сколько я об этом думаю, как об этом мечтаю! Я бы очень хотела, чтоб он сам. Но он же телок - телком. И опять же - где и как? Ума не приложу.
Варвара Ивановна села за стол и стала машинально перебирать бумаги.
- Кстати, знаешь как забавно: - Варвара Ивановна задумчиво улыбнулась. - Его сестра мне сказала: ну, когда я ее в туалет водила: что он меня рисует. Представляешь?
- То есть как - рисует?
- Ну: голой рисует. - Варвара Ивановна смутилась и ее лицо трогательно раскраснелось.
- Да ла-а-адно! Вот это дела-а-а! - Тина вскочила с дивана и подошла к начальнице. - И хорошо рисует?
- Не знаю. Но раз его сестра меня узнала - думаю, что хорошо.
- Но это же все меняет! - Тина поймала за хвост какую-то мысль, и ходила по кабинету сосредоточенно додумывая ее.
- Что? Что меняет? - удивилась Варвара Ивановна.
- А то меняет, что у меня за плечами два года художественного училища и курс полиграфического института! А это значит - что? . .
- Что? - по-детски широко раскрыв как будто в ожидании какого-то волшебного фокуса изумленные глаза спросила Варвара Ивановна.
- А это значит, что я могу вести в библиотеке кружок ри-со-вания! - как будто несмышленышу растолковала Тина.
Варвара Ивановна ахнула, прикрывая рот ладошкой.
- И там будет он?
- Да.
- Один?
- Да.
- А если...?
- А мы больше никому не скажем.
- Но:
- Никаких "но"! Вы будете у нас моделью! Вам и делать ничего не придется! - припечатала Тина.
- Но это: это же гениально! - восхитилась Варвара Ивановна.
Тина скромно потупилась.
ДАНИИЛ
Даня покачивался, вдавив пах в ставший за последний месяц уже до трещинок в лаке знакомым угол стола, поглядывая на свой новый рисунок - на нем Варвара Ивановна стояла голой перед ним, Данькой, улыбалась, и, бесстыдно выпятив вперед таз, растягивала пальцами фактурную, хорошо прорисованную пизду.
Это был уже второй раз после возвращения из библиотеки. Первый произошел стремительно - не успел перевозбужденный Даня скинуть куртку и упереться в стол, как все у него внутри сладко оборвалось и за закрытыми веками забегали красные мураши. Разрядившись, Даня стал быстро зарисовывать Варвару Ивановну в подсмотренной сегодня на занятиях позе, когда женщина, чуть расставив ноги и прогнувшись в пояснице как бы выпячивала свою женственность, выставляла ее на обозрение всем окружающим.
В паху у Дани сладко ныло, глаза немного слезились и изображение слегка плыло, приобретая дополнительный объем и достоверность.
- Нет. Не похоже:
От неожиданности Даня дернулся, больно прищемив об угол нежную кожицу крайней плоти.
- А-й-й! Верка!!! Ну ты дура! - выдавил он, морщась от боли.
- Сам дурак! - фыркнула довольная Верочка.
- Вообще-то надо стучаться.
- А я и стучалась. Только ты не слышал, весь такой "Ох!" да "Ах!" , - Верочка смешно изобразила бедрами недвусмысленные движения, явно подсмотренные у Дани.
Даня покраснел.
- Уйди!
- Если я уйду, ты интересного не узнаешь.
- Чего это "интересного"? - пробурчал Даня.
- А того это! У Варвары Ивановны писька не такая! - Верочка ткнула пальцем в рисунок.
- А тебе откуда знать?!
- А я видела! Сегодня в туалете!
Даня потрясенно уставился на Верочку. Верочка довольно фыркнула.
- Ну: и какая: у нее?
- А что мне за это будет? - Верочка хитро сощурилась.
- Верка! Ну, хватит уже! - вскрикнул раздосадованный Даня.
- Ладно уж. Смотри. Вот тут губки писины, они у нее так не торчат, они ниже, ну, дальше между ногами. И там везде волосики, каштановые такие. И вот тут такой треугольник под животиком, все заросло. С боков поменьше, а к середине густо так, как будто валик.
Даня схватил лист бумаги и стал зарисовывать с Верочкиных слов.
- Нет, у нее губки совсем прячутся в глубине. Когда она стоит только язычок такой розово-коричневый внизу между ними чуть-чуть высовывается. Ага. Похоже. Только он блестит - он мокрый и скользкий.
- Откуда знаешь, что скользкий?
- Щупала.
-???
- А что тут такого?! Я попросила - она разрешила.
- Ты что, так и сказала - дайте потрогать?
- Ага.
- И она дала?
- Ну.
- А если бы наорала?
- И чего? Подумаешь! . .
Даня тяжело задумался, машинально набрасывая легкую штриховку вокруг ярко белого пятна, обозначающего мокрый отблеск. В голове ворочалась неприятная мысль о собственном несовершенстве на фоне от рождения предприимчивой и удачливой сестры.
- Ну,: а вот если бы: ну, я, к примеру, попросил?
- Не знаю: Я же все-таки женщина, мы друг друга не стесняемся, вообще-то. А ты - мужчина. Может, она бы тебя застеснялась. Но я бы, если бы была как ты, обязательно бы попросила!
Даня с сомнением покачал головой.
- Теперь совсем похоже! - похвалила Верочка. - А теперь покажешь как ты дергаешься?
- В смысле? - удивился Даня.
- Ну, вот я когда пришла, ты стоял и дергался. Это ты так ебал: ой: секс делал?
- Ну: да: наверное. - смутился Даня. - Не знаю. Просто, когда я про женщин думаю, мне хочется вот так: ну, дергаться:
- А я так тоже сегодня делала. Только ты никому, понял! Это секрет.
- Как - так? - удивился Даня. - На столе, что ли?
- Нет. - Верочка наклонилась к самому уху Дани. - Мне Варвара Ивановна секс сделала.
-???
- В туалете. Вот так руку засунула: - Верочка, приподняв юбку и проворно запустила руку в трусики. -: и стала там щекотать.
- А ты?
- А я стала дергаться. А потом голова закружилась, и я чуть не упала, и...
Сквозь удушливую волну зависти Даню вдруг окатило изумление:
- Слушай, Верка! Ты же, получается, тоже: это: женщина.
- Ну. - прерванная на полуслове Верочка непонимающе уставилась на Даню.
- Ну, в смысле, у тебя же тоже пизда: и все такое:
- Дурачок! Пизда - это у взрослых тетенек! А у меня - киска, или пися, или:
- Да, да, ладно: - нетерпеливо прервал ее Даня. - а дай потрогать, а? Я же только на картинках: а как это: ну, в жизни...
- Не дам. Сначала руки помой, грязнуля. - хитро блеснула глазками Верочка.