Interracial в Альпах. Часть 2

Через два дня после памятного заседания в городской ратуше Отто Хингард зашел в гости к своему другу Фабио Масканни. Итальянец уже 25 лет жил в Ваденбурге и являлся хозяином очень хорошей, благоустроенной гостиницы. Вместе с семьей он жил в левом крыле здания, а центральная часть и все правое крыло были выделены под гостиничные номера. Кроме этого, непосредственно к гостинице примыкали и два кафе: зимнее и летнее, тоже принадлежащие Фабио.
Бургомистр пришел в обеденное время. Устроился на высоком табурете перед стойкой бара, что был расположен сразу при входе в гостиницу. Тут же, был и довольно вместительный пивной зал на два десятка столиков.

Сам Фабио находился по другую сторону барной стойки, где занимался смешиванием коктейлей. Гостя, он угостил великолепным французским «Наполеоном». 23-летний сын хозяина гостиницы — Антонио, находился тут же, наводил порядок на полках.
— Ну, как наши дела? — поинтересовался Фабио. — Уже начали проектировать новые гостиницы?
— Дела... дела, — бургомистр тяжело вздохнул. — К началу соревнований, мы сможем все построить. Но у меня из головы не выходит другая проблема. Как нам увеличить население?
— Да, проблема не простая, — кивнул Фабио. — Может тебе еще раз переговорить со всеми молодыми семьями? Может и убедишь кого-нибудь завести ребенка в этом году.
— Даже не знаю, — бургомистр покачал головой. — Я делал ставку на холостую молодежь. Но ты сам видел реакцию матери Луизы. Она пригрозила подать на меня жалобу в Вену и самому Папе в Ватикан!
— Не обращай внимания на эту старую ведьму, — посоветовал Фабио. — В первую очередь, ты радеешь за интересы и благополучие города! Значит, правота на твоей стороне.

Так, пока они разговаривали о том, о сем прошло около четверти часа. Внезапно, колокольчик, подвешенный над входной дверью гостиницы, громко звякнул, оповещая о приходе посетителей.
Фабио и Отто ожидали, что это, как обычно будут несколько молодых горожан, решивших пропустить по кружечке пива. Однако, глаза хозяина гостиницы, его сына и бургомистра полезли от удивления на лоб, когда в бар вошли сразу шестеро здоровенных негров. С ними была, еще одна чернокожая девушка лет 20-ти. Кампания устроились за самым дальним столом в углу помещения. Всем мужчинам на вид было лет 30—35-ть. Четверо были бриты наголо, один очень коротко подстрижен, зато шестой из кампании, имел длинную устрашающую гриву волос, заплетенные в сотню тонких косичек. Негры были одеты, кто в спортивные или полуспортивные костюмы, самых разных расцветок и фасонов, являя по большому счету пример отсутствия чувства стиля и вкуса, а кто, просто в майки, обтягивающие их мощные торсы и открывающие мускулистые, покрытые татуировками руки.

Единственная в их компании девушка — крепкая, стройная и красивая, была одета, тоже, не стильно, но ее внешние данные, затмевали все. Огромные, чуть раскосые глаза, обрамленные длиннющими, густыми ресницами, полные, сексапильные губы девушки, заставили сердца Отто Хингарда и обоих Масканни взволнованно забиться. Распущенные волосы девушки были смолянисто-черные, длинные, почти до пояса. Свою куртку, юная негритянка расстегнула. Под ней оказалась белая маячка, которая плотно обтягивала роскошные, большие сиськи чернокожей нимфы. Мешковатые штаны, правда, не давали возможности разглядеть ноги незнакомки, но наверняка они были красивые и стройные.
— Это, кто же такие? — наконец, пробормотал ошеломленный Фабио.
— Необычные для наших мест гости, очень необычные, — произнес Отто.

Итальянец повернулся к своему сыну и велел ему отыскать Лизхен, одну из официанток. Тот кивнул и быстро отправился выполнять поручение.
Лизхен он нашел в кладовке, где она укрылась вместе с пирожником Михаэлем. Официантка сидела на столе, широко раздвинув в стороны ноги. На ней был типичный для девушек Австрии «Dirndl», состоящий из белого сарафана, длинной юбки и яркого красивого фартучка. Впрочем, юбочка и фартучек были сейчас задраны выше пупка Лизхен, а ее трусики валялись в стороне. Михаэль со спущенными штанами стоял перед столом и трахал официантку, ритмично двигая задом.

Надо сказать, что Лизхен была девушкой без комплексов, даже более того, ее можно было с полным основанием назвать аморальной особой! Но это, только в плане секса. Во всем остальном, девушка вполне была честна и порядочна. Она отлично выполняла свою работу, никогда не была замечена в воровстве, чем довольно часто грешили официантки и работники кухни. Кроме этого, Лизхен всегда была веселой, жизнерадостной, источающей постоянный оптимизм. Кроме этого, она была очень красива. Натуральная длинноволосая блондиночка с прелестным кукольным личиком и огромными синими глазами, обрамленными длинными пушистыми ресницами. Полненькие, сочно-алые губки Лизхен, были невероятно сексапильны, особенно, если она была чем-то удивлена или собиралась пососать член и открывала свой хорошенький ротик в форме «О».

Всем была хороша, Лизхен и всем приятна, так что, ее маленькие шалости на кухне, или в кладовке, или в подсобных помещениях всегда прощались. Да и кто бы стал ее выдавать? Уж точно не Антонио, частенько сам ее потрахивающий. Вот и сейчас, увидев эту картину на столе, член его мгновенно принял боевую стойку и стал здорово мешаться в штанах. Антонио, недолго думая высвободил его из тесных оков и приблизился к трахающейся парочке. Они, ни сколько не стесняясь, продолжали заниматься своим делом. Член Михаэля, весь влажный и блестящий от вагинальной смазки быстро двигался туда-сюда, вперед-назад между растянутых, срамных губок Лизхен. Девушка учащенно дышала и постанывала от удовольствия.

— О детка! — воскликнул Антонио, приблизив свой член к лицу девушки. — Проиграйся с ним немного.
Лизхен, чуть откинулась назад и слегка повернулась на бок, чтобы локтем правой руки упираться в стол. Левой же рукой, она схватила горячий, упругий член Антонио и втянула его в рот. Пока Михаэль, не жалея сил трахал ее, она ублажала Антонио. Ее язык проворно скользил по гладкой головке члена, исследовал ствол пениса, ласкал большие, вздутые от желания яйца, потом вновь возвращался к головке. Облизывание, Лизхен чередовала с отсосом, глубоко забирая пенис в рот, и не забывала, время от времени подрочить, «крепыша» Антонио, обхватив его ладонью.

Минут через пять, Антонио сказал, обращаясь к изрядно уставшему Михаэлю:
— Давай-ка, поменяемся.
И они поменялись. Пирожник пристроил свой натруженный пенис в гостеприимный ротик Лизхен, а Антонио вогнал свой член во влагалище девушки. Он глубоко вошел в горячую дырочку официантки едва ли не по самые яйца, вызвав у девушки продолжительный стон удовольствия. Антонио принялся быстро двигать задом, член его, славно заскользил в мокрой вагине Лизхен. Впрочем, молодого итальянца хватило ненадолго. Он был так возбужден, что быстро кончил, заполнив влагалище Лизхен спермой до предела.
— Ой! — Антонио испуганно вытаращил глаза. — Я... я...

Но девушка, похоже, нисколько не была взволнована.
— Для меня, сегодня безопасно, — сообщила она с улыбкой. — Жаль, только, что ты так быстро...
— Отец велел срочно разыскать тебя.
Только сейчас Антонио удосужился сообщить о цели своего визита.
— Да? — глаза официантки округлились. — Срочно? Значит, надо идти.
Она попыталась вскочить, но тут запротестовал Михаэль.
— Эй, а я как же?

Лизхен секунду подумала.
— Ладно, только давай побыстрее.
Пирожник принялся яростно дрочить свой член, намереваясь спустить свою сперму Лизхен на личико, но она вскричала:
— Балбес! Я сколько потом буду утираться? Или мне прямо измазанной к сеньору Фабио идти? И что я ему скажу? Пирожные ела и кремом испачкалась? Давай в меня! В меня кончи!
Михаэль быстренько, в полуприпрыжку оббежал вокруг стола и пристроился между ног Лизхен. Вогнав член ей во влагалище, принялся трахать официантку с невероятно бешеной скоростью. Зад его двигался так быстро, что Антонио взирал на все это с вытаращенными ...

,от изумления глазами.

Тут и Лизхен стало разбирать. Она вскрикнула и потом блаженно застонала, когда оргазм пронзил все ее тело, от пяток до макушки, распространяясь в обе стороны от мокрой, удовлетворенной вагины. Михаэль хрипло вскрикнул и тоже кончил. Член его раз за разом выплескивал сперму в судорожно сокращающееся влагалище официантки.
После, охая и ахая, он отошел в сторонку. А Лизхен, как ни в чем не бывало, проворно соскочила со стола и оправила свои слегка помявшиеся юбку и фартучек. Тратить время на надевание трусиков она не стала.
— Я побежала! — коротко бросила она и сразу же поспешила в бар, где в нетерпении ее дожидался хозяин Фабио.
— Где ты была? — вскричал итальянец, едва завидев девушку. — Скорее сюда, мне нужна твоя помощь.

Лизхен проворно подбежала. Фабио, тут же сунул ей в руки меню и указал на группу негров.
— Гляди.
— Ого! — Лизхен от удивления открыла ротик. — Вот, это посетители!
— Ступай к ним, вручи наше меню, поинтересуйся, как обычно, что бы они хотели заказать и как-нибудь поаккуратнее разузнай кто они, откуда и зачем здесь.
Лизхен взяла меню и отправилась в сторону негров. Она немного робела при виде этих чернокожих здоровяков, мускулистых и каких-то диких на вид, несмотря на европейскую одежду.

— Она их боится, — зашептал Отто. — Зря ты ее послал. Лучше бы, сам подошел.
— Ничего, Лизхен справиться, — тихо ответил Фабио, внимательно следя за официанткой и посетителями.
И действительно, все вроде бы прошло нормально. Умница Лизхен справилась на отлично. Она радушно улыбалась, вежливо вела беседу на английском и похоже, очень быстро расположила посетителей к себе. Вернулась официантка к барной стойке минут через десять.

— Ну! — в один голос воскликнули Фабио и Отто.
— Заказали пиво, куриных котлет и пару салатов, — сообщила девушка.
— Да это... Все ладно, — отмахнулся Фабио. — Что рассказывают?
— Говорят туристы из Америки. Приехали наши горы посмотреть. Желают пару дней пожить в Ваденбурге. Я предложила им нашу гостиницу. Они находят ее вполне подходящей.
— Так, — Фабио почесал затылок и взглянул на Отто. — Что думаешь?
— Что-то, не похожи они на туристов, — бургомистр с подозрением прищурился. — Где их багаж, например? Ты ведь знаешь, сколько обычно багажа бывает у туристов. Из Америки! — Отто хмыкнул. — Горы наши посмотреть... У нас, разве, тут проходит туристический маршрут? Вот добьемся расположения комиссии, тогда...

Тут, бургомистр осекся и замер с открытым ртом. В это же мгновение в глазах Фабио сверкнуло понимание, а физиономия начала вытягиваться. Они изумленно взглянули друг на друга, поняв, что обоим одновременно пришла одна и та же мысль.
— А если... , — пробормотал Фабио.
— Ты, думаешь? — Отто Хингард едва не пролил коньяк себе на брюки.
— А что? Вполне может быть, — уже без тени сомнения произнес итальянец. — Иностранцы в нашем городишке. Да еще, из Америки. И смотри, какие все крепкие. Спортсмены настоящие. Все сходится, учитывая, что мы ждем наблюдателей из международного спорткомитета.
— Да неужели это они? — Отто от волнения не знал, куда деть свои руки. — А почему негры?
— Ну, в Америке же их полны полно, — пожал Фабио плечами. — И представители Америки — ты сам говорил — входят в состав спорткомитета. Так что, чему тут удивляться?

— Ну, не все они выглядят, как спортсмены, — засомневался бургомистр и обратил внимание друга на самого старшего из негров, которому было лет за сорок. Тот, был наголо брит, массивен, пожалуй, даже с излишним весом. Впрочем, мускулистые его ручищи, покрытые до плеч татуировками внушали уважение.
— Ну... этот наверное тренер, — предположил итальянец.
Отто с минуту соображал. Потом, наклонившись к Фабио полушепотом произнес:
— Очень хорошо, что мы их раскусили. Теперь, нужно сделать так, чтобы у нас им понравилось. Нет, не просто понравилось! Чтобы они были в полнейшем восторге от нашего города от нашего гостеприимства! Давай-ка, выдели им самые лучшие номера, пусть твои ребятки приготовят им роскошный обед и вообще, корми их так, чтобы они обалдели от восторга. Каждый день, сколько они пробудут у нас. Главное, чтобы они были довольны. Ты понимаешь, Фабио, как это важно для нас? Для Ваденбурга?
Итальянец кивнул, демонстрируя полное понимание, однако намекнул Отто о немалых расходах.
— Об этом не волнуйся! — воскликнул бургомистр. — Тебе все возместят из городского бюджета. Я лично распоряжусь.

* * *

Лонг Баррел слегка подтолкнул сидевшего рядом Девайса и когда тем самым привлёк его внимание, прошептал:
— Глянь-ка вон туда. Видишь, двое?
— Вижу, — тихо ответил Девайс. — И что?
— Они пялятся на нас.
— Ну, это понятно, — хмыкнул Девайс. — Не думаю, что черные братья здесь частые гости.
— Знал бы, что всё так обернётся... Мне эта Европа, уже осточертела своим гостеприимством.
Лонг Баррел хотел было сплюнуть на пол, как он обычно делал в любом баре Гарлема, но в последнюю секунду сдержался. Здесь чертова Европа, всё-таки, мать её так! Культура епт... И всё такое.

Вообще, он не особенно хотел сюда ехать, но его брат тараторка Джаббер со своей чокнутой подружкой Берри настояли. Мол, съездим, посмотрим, интересно же. Теперь сидят в уголке и всё им по хрену, а ему ситуацию тут разруливай. Его приятели Кид Сноуб, Девайс, Блэйк Пэйтон и Стипмалл ни черта предложить не могут. Всё на что у них хватает мозгов — это дуть пиво, сраться с мексикашками и трахать баб. Ну, мексикашек тут не было, слава Создателю, а вот пиво было, что надо. Да и бабы, тоже очень и очень даже... Девица, к ним подходившая — просто сладенькая куколка. Лонг был не прочь покувыркаться с ней. Да и остальные, надо думать, тоже.
Впрочем, не надо забывать о главном. Об их проблеме. И не просто проблеме, а о Проблемище!

Всё началось не здесь, а в Швейцарии, в Женеве куда они прилетели чартерным рейсом пару суток назад. Их должен был встретить гид Патрик Ридхоф, чтобы отвезти в Цюрих, но приключилась путаница. Багаж они загрузили в один автобус, а потом сели в другой, чертовски похожий на тот, в который они впихнули свои вещи. И ведь никому не пришло в башку номер проверить!
— Нам в Цюрих, — сообщил водителю Лонг Баррел и сунул тому под нос листочек с адресом. — Вот здесь указано. Нас будут ждать.
Говорил он по-английски и вроде бы водила его понял. Однако, уже в тот момент Лонг обратил внимание на его хитрую-прехитрую рожу и в связи с этим следовало насторожиться. Его предупреждали знающие люди, что в Швейцарии полно нацистов и расистов. Этот водила, похоже, был одним из них. Но Лонг понял это, слишком поздно. Водитель вёз группу долго по каким-то горным дорогам, потом даже по тропам с риском сорваться в пропасть, и в конце концов остановил автобус на каком-то перекрёстке возле одиноко стоящей металло-пластиковой будки.

— Приехали, — сообщил водила с елейной такой ухмылочкой.
Все стали выглядывать в окна и недоумевать. Над дорогой возвышались лесистые склоны. Никакого города и в помине.
— Как приехали? — спросил Лонг. — Где же Цюрих?
— Вон за тем поворотом, — водитель указал вправо.
— А что же мы здесь остановились?
— В городской черте передвижение автобусов запрещено, — последовал ответ. — Вы можете дойти пешком, тут нет и ста шагов, или вызывайте такси.
Всё это было так странно. Лонг Баррел и его компания вышли из автобуса. Они стояли и озирались в полном недоумении.
— Чё за жопа?! — вскричала Берри. Обычно, она не стеснялась в выражениях. — Где тут город? Гавно сраное... Один лес кругом!

Единственная девушка в компании естественным образом вызывала повышенный интерес всех мужчин. И хотя Берри считалась подружкой их приятеля Джаббера, на её прелести пялились все без исключения, даже Лонг, хотя Джаббер и был его братом. А пялиться было на что. Берри была чертовски хороша и гиперсексуальна. Ей было 22 года, а это такой возраст,...,когда девки особенно раскованы и смелы, и одеваются, так, что при одном только их виде кровь кипит. Тугую, выпуклую попу Берри обтягивали джинсовые шортики такого фасона, что собственно сами ягодицы были наполовину наружу. Топик девчонки, тоже мало что скрывал. Роскошные сиськи Берри, казалось вот-вот готовы выскочить из весьма условных оков. Вообще, фигурка у Берри, была, просто класс! Недаром она занималась танцами. А ножки какие! Длинные и стройные, с точеными щиколотками. Смотри и облизывайся! Длинные, черные волосы каскадом сбегали по плечам и спине девицы, скручиваясь в сотни-сотни завитушек. Оттрахать бы её. Но она была девушкой Джаббера и об этом не следовало забывать.

В общем, пока все таращились на Берри, которая нервно выстукивая каблучками по асфальту ходила туда-сюда, автобус преспокойно укатил.
— А наши вещи... , — растерянно пробормотал Лонг, провожая удаляющийся транспорт.
Что тут началось! Все принялись орать и обвинять друг друга в тупости. Берри едва ли не визжала и трясла сиськами так, что они у неё едва не выскочили на свободу.
— Моя сумка! Там мои вещи!
— Твоя сумочка хотя бы при тебе, — сказал Лонг. — У нас вот, ни черта нет!
Он повернулся к Джабберу.
— Давай за поворот, посмотри далеко ли до города, а я пока Патрику позвоню. Чё за хрень происходит?

Хорошо ещё, что сотовый при нём остался. Он начал набирать номер и дозвонился только со второй попытки. Вкратце изложил гиду ситуацию. Тот, потрясенный и растерянный спросил на каком автобусе они уехали.
— Я не запомнил номер! — рявкнул Лонг. — Они все одинаковые.
— А на какую платформу отправления вы вышли? — спросил Патрик.
Лонг чертыхнулся про себя. Никому и в голову не пришло поинтересоваться платформой.
— Так, где вы сейчас?
— А я что, знаю?! — взвился Лонг. — Дорога. Горы вокруг, лес.

В это время вернулся Джаббер с вытаращенными глазами и сообщил, что за поворотом нет никакого Цюриха, а только лес, один сплошной лес вдоль трассы. А сама трасса уходит куда-то в горы и ни единого намёка на хоть какое-нибудь поселение или дорожное кафе, или ещё что-то типа такого.
О результатах разведки Лонг доложил охриневшему Патрику.
— Ладно, — сказал тот, немного придя в себя. — Если есть дорога, она куда-нибудь приведёт. Идите в какую-нибудь сторону. Как только кого-то встретите, спросите, что за места и мне перезвоните.
Лучшего плана было не придумать и негры, матерясь на все лады затопали вперёд. Красивая, живописная природа вокруг сейчас их не радовала.
— У кого сколько денег? — поинтересовался Лонг.
У всех кое-что нашлось по карманам, а у двоих, даже были при себе бумажники. Берри оказалась самой богатой на наличные.
— Может, вызовем такси? — предложила она.

Мысль была здравой, осталось, лишь узнать необходимый номер. Лонг хотел было позвонить в справочную, но тут, шагающий впереди Стипмалл воскликнул:
— Будь я проклят, город!
Дорога, последние десять-пятнадцать минут поднимавшаяся в гору, теперь довольно крутым серпантином уходила вниз. Там — в живописной долине, со всех сторон окруженной лесистыми горами, вершины которых искрились ледово-снежными шапками, был небольшой такой с виду городок.

У первого же встречного на улице спросили, что это за место. Мужчина сперва растерялся при виде стольких негров, потом на ломаном английском сообщил, что это Ваденбург.
— Швейцария? — спросил Лонг.
Мужчина вытаращил глаза.
— Австрия!
Вот, ни черта себе!
Негры долго не могли прийти в себя. Решили зайти в кафе, посидеть, перекусить и подумать над ситуацией.
Так, они оказались здесь — в заведении Фабио Масканни.

* * *

Отто Хингард и Фабио Масканни приблизились к столику чернокожих посетителей и бургомистр поприветствовал их теплыми словами и рукопожатием. Он пожал руку и молоденькой негритяночке. Она одарила его взглядом странным, загадочным и как показалось Отто заинтересованным, так что от волнения он даже слегка вспотел. Ещё раз бургомистр отметил крепкие мышцы гостей, их явную спортивную подготовку. Одеты все они были легко, в основном в футболки, мешковатые штаны или потертые джинсы. Некоторые из них имели совсем короткие стрижки или были обриты наголо, но двое, напротив красовались пышными шевелюрами, выполненными по типу гавайских косичек.

— Итак, господа, вы можете остановиться здесь сколько угодно. Вот хозяин, уважаемый Фабио Масканни, — говорил бургомистр, указывая на итальянца. — Вам будут предоставлены комнаты и всё необходимое.
Лизхен, специально приглашенная Фабио стояла рядом и как могла переводила.
— Как вам понравился обед? — поинтересовался Отто.
— Он превосходен, — закивал слегка опешивший от такого радушного приёма Лонг Баррел. — Сколько с нас?
И он полез в карман брюк за деньгами.
— Что вы! Что вы! — воскликнул бургомистр, рассмеявшись и активно жестикулируя. — Вы гости. Почётные гости. Всё за счёт заведения.
Фабио хотел было шепнуть, что насчёт сроков проживания, надо бы поосторожничать, и не разбрасываться словами, но Отто словно прочитал его мысли и посмотрел на друга такими страшными глазами, что тот прикусил язык.

— Господа, после обеда вам покажут ваши комнаты. Надеюсь, вы будите довольны. По всем вопросам обращайтесь к сеньору Масканни или напрямую ко мне. Обычно меня с утра можно найти в ратуше. Это в центре города. Мой секретарь немедленно доложит мне о вашем обращении или непосредственном посещении. Любого из вас я приму сразу же и без очереди.
— Хорошо, сэр, я понял, — за всех ответил самый старший из негров, которому было где-то около сорока. Судя по всему, этот, с короткой стрижкой здоровяк был в группе главным. И он ещё раз крепко пожал ладонь бургомистра, так что у того заныли пальцы.
— Господа, когда вам будет угодно осмотреть комнаты? — поинтересовался Фабио Масканни.
Лонг Баррел кивнул Стипмалу и Блэку Пэйтону.
— Давайте, вы. Мы пока здесь посидим, я позвоню Патрику.
Два негра поднялись и вышли из-за стола. Фабио кивнул Лизхен.
— Проводи, уважаемых гостей и всё им покажи.
Путь на второй этаж много времени не занял. Шаги поднимающихся по деревянной в старинном стиле лестницы приглушались ковровой дорожкой. Точно такая же дорожка, только пошире застила пол длинного коридора по сторонам которого было несколько дверей.

Лизхен шла первой и следующий прямо за ней Пэйтон, пока они поднимались по лестнице не упустил возможности заглянуть официантке под юбку. Трусиков там не было. Он полюбовался круглой, выпуклой попкой молодой австрийки, и конечно же её пиздёнкой. Сладенькое местечко Лизхен было гладенько выбрито, что давало возможность лицезреть выпуклые и чуть влажные валики её половых губок. Была бы ещё у этой красотки юбка покороче!
Конечно же, от созерцания девичьих прелестей у Пэйтона в штанах «задымилось». Ширинка впереди начала изрядно выпирать.
Первая из предоставленных комнат, была рассчитана на двух человек. Отличная, надо сказать комнатка — уютная. Две широкие кровати, столик между ними, встроенные шкафы с зеркалами, совмещенный сан-узел и душевая. Обои в теплой оранжево-коричневой расцветке — под дерево. Кругом чистенько, аккуратно.
— Неплохо здесь, — удовлетворенно произнес Стипмал, прохаживаясь туда-сюда.
— Да, просто здорово, — согласился Блэк Пэйтон. — Даже лучше, чем наши мотели. Европа все-таки, культура, ебта.
— Господа, вам нравится? — спросила Лизхен, прислушиваясь к разговору черных.

Сама, она осталась стоять у двери в ожидании реакции гостей.
— Все отлично.
Пэйтон приблизился к девушке. Она заметила, как его ширинка выпирает и глаза ее округлились от удивления. Судя по всему штуковина, что была спрятана у негра в штанах, по размерам превосходила все другие штуковины с какими она имела дело.
Заметив ее интерес Пэйтон ухмыльнулся и быстро поймав правую руку девушки прижал ее к своему паху. Ощутив нечто здоровенное ...,и твердое, она вскрикнула по-немецки:
— Oh mein Gott!
— Ага, я готов, — рассмеялся негр и приобнял служанку. — Скажи, милая, что интересного может предложить ваша гостиница, в плане досуга?

— Бесплатная закуска к пиву, утренние газеты, кабельное телевидение, — начала перечислять Лизхен взволнованным голосом.
Тут, в игру включился Стипмал.
— Не-нет, этого пока не надо. Хочется чего-то поинтереснее.
Он приблизился с другой стороны и прикоснулся к груди служанки. Жарко зашептал в ухо.
— Такая хорошенькая девушка, может дать нам много всего интересного. Все только самое лучшее, что прячется под этой одеждой. Не так ли?
Лизхен покраснела, засмущалась. Странное дело, она, то думала, что такие вещи, как смущение в ее жизни уже пройденный этап.

Прикосновения этих здоровенных мускулистых негров необыкновенно взбудоражили ее. Она ощутила, как между ляжек стало горячо и влажно.
— Ну, так как детка, поразвлечемся? — спросил Пэйтон, блуждая руками по телу служанки.
— Если хочешь, не за просто так.
Стипмал достал две двадцатидолларовые банкноты и аккуратно втиснул их в декольте корсета — между белыми тугими сиськами Лизхен.
— Я, даже не знаю, — забормотала служанка, пряча глаза и смущенно улыбаясь. — Так нельзя. Здесь у нас запрещен интим.
Впрочем, доллары она возвращать не спешила.
— Ну, перестань, куколка, — уговаривал Пэйтон и руки его принялись настойчиво забираться ей под юбку. — Давай пошалим немного. Совсем немного, по-быстрому. Хозяин и не узнает.
— Oh mein Gott, (бог мой), — выдохнула Лизхен, чувствуя, что сейчас, вот-вот сдастся. — Это стыдно. Так нельзя. Скандал... А, как же ваша репутация?

— Наша репутация?
Пэйтон вытаращился на девушку.
— Ну, как же, — продолжала она, — таким знаменитым спортсменам может повредить ммм... связь... Понимаете? Если все всплывет, ваше экспертное заключение будет обесценено и наш город от этого только проиграет.
Негры многозначительно переглянулись.
— Подожди-ка, детка, — хмыкнул Пэйтон, — как хороший трах может обесценить... как, ты сказала экспертное заключение?
— Ну, вы же должны заниматься исключительно оценкой Ваденбурга и его возможностями к проведению соревнований! — воскликнула Лизхен. — Членам столь солидной и уважаемой комиссии не престало тратить время на забавы с обслуживающим персоналом.

Чернокожие снова переглянулись и подмигнули друг другу. Потом, ласково улыбаясь, Пэйтон сказал девушке:
— Не стоит волноваться по пустякам, милая. Мы оцениваем город не только для спорта, но и то, как здесь принимают гостей. К вам ведь, потом их очень много... всяких гостей приедет. Так, что именно от тебя сейчас все зависит.
— Правда? — поразилась Лизхен.
— Конечно. Если мы останемся довольны — это найдет свое отражение в отчете. А наши рекомендации и отзывы о девушках Ваденбурга станут отличной рекламой для города. Ваш мэр наградит тебя. Ты же хочешь помочь любимому городу?
— Да-да, хочу, — закивала Лизхен. — Я готова. С чего мне начать?
— Начни, вот с этого.

И тут Стипмал расстегнул ширинку и вытащил на свет...
Глаза у служанки стали совсем круглые, как у куклы. Такие члены она видела только у порноактеров в фильмах. Черный, весь оплетенный крупными венами едлак негра был длинней ладони. Да еще и толстый, как свиная сарделька.
— Неужели откажешься от такого подарка?
— Was für ein Monster, (какое чудовище), — восхищенно прошептала Лизхен.
— А как, тебе мой?

Пэйтон высвободил и свой истомившийся орган, которому в штанах, было уже невыносимо тесно.
Лизхен, обалдевшая, с громко стучащим сердцем ухватила сразу оба пениса.
Оооо! Какие они были упругие, огромные, с выпуклыми венами. Пальцы ощутили невероятно сильную и живую пульсацию этих черных стволов.
— Займись-ка им, детка, — сказал Стипмал и встряхнул «хозяйством».
Лизхен присела на корточки, облизнулась и первым втянула губами его пенис. Черная колбасина заполнила ее рот целиком. Толстая залупа проникла в горло. Судорожно сглотнув, служанка начала отсос.
Какая же огромная эта штука!
Очень скоро Лизхен начала задыхаться. Пришлось выпустить член. Он вывалился из её рта весь скользкий, обслюнявленный. Нет, этого монстра нужно обрабатывать постепенно.

Этим Лизхен с энтузиазмом и занялась. Заглатывания делала неглубокие и все больше использовала язык.
— О да, сучка, — бормотал Стипмал, придерживая служанку за светлые волосы. — Давай, еще..
Второй рукой Лизхен дрочила член Блэка Пэйтона. Ощущать пальцами тугую, живую плоть было очень приятно. Размерчик у второго негра не уступал первому. Елдак едва помещался в ладони девушки, она с трудом сводила вместе кончики большого и указательного пальцев.

Мокрые губы Лизхен — такие полны, блядские, с громким чмоканьем продолжали свою работу. Язык быстро скользил, то вниз по члену и игрался там с яйцами, то снова вверх и жадно добирался до залупы.
Прошла минута и служанка, повернув голову занялась членом Блэка Пэйтона. Снова пробежка языком сверху вниз и обратно. Чередование отсоса и лизания. Яйца Пэйтона Лизхен нашла более интересными. Они были крупнее и, оттягиваясь вниз сильно болтались из стороны в сторону. Это веселило и забавляло девушку. Она тыкалась в эти плотные шарики лицом, хихикала, лизала их, то поочередно, то сразу вместе, чуть стиснув рукой, чтобы они оказались плотнее друг к другу. Негр стонал от удовольствия и закатывал глаза. Когда губки Лизхен плотно обхватывали его напрягшуюся головку, Пэйтон издавал продолжительный вздох.
— Оооо... ееее...

Страстный отсос у чернокожих гостей продолжался минут десять. От нахлынувшего возбуждения Лизхен, словно опьянела. Просто с ума сошла от этих черных, горячих колбасин.
Негры и сами, сами обалдели от такой возбужденности девушки.
— У нее мужика, что ли целый месяц не было? — рассмеялся Стипмал.
— Или местные плохо трахают своих девок? — заржал в ответ Пэйтон.
— Ничего, мы это исправим!

Он больше не мог терпеть. Все аппетитное, что он увидел у служанки на лестнице: тугая попка, стройные ножки, начисто выбритая промежность и мокрая писячка, заставили его кровь, просто кипеть. Пора воткнуть этой злотовласке!
Пэйтон развернул Лизхен к себе задом. Она с готовностью наклонилась и расставила ноги пошире.
— Давай, поимей меня. Трахни...
Стипмал уселся на край кровати. Член его торчал вверх. Лизхен поймала его ртом принялась сосать.

Пэйтон тем временем задрал юбку девушки и ухватился за ее аппетитные ягодицы; член его ловко нырнул под них, где проникновения вожделенно ждала мокрая щелка. Несмотря на сильное возбуждение и мокроту пизденки, черная коряга встретила некоторое сопротивление. Что ж, девка никогда не знала таких размеров. Придется теперь привыкать. Пэйтон усилил напор. Головка его члена медленно протискивалась между упругих складочек. Лизхен стонала от натуги.
— Oh mein Gott! (Боже мой!) — взвизгнула она. — Vorsichtig! (Осторожнее!) Ааааа!

Но Пэйтон и не думал отступать, чтобы эта маленькая блядушка не орала там — на своем немецком. Все, что он сейчас хотел — это полностью натянуть беленькую сучку.
Она поддавалась. Да-да. О этот сладостный миг вторжения!
Черный блестящий елдак, наконец прорвался в мокрое отверстьице. Липкая, пульсирующая вагина мягко заглотила желанного гостя.
Лизхен стонала и охала от удовольствия, чувствуя, как негр заполняет её всю. Елдак афроамериканца погрузился в лоно служанки больше чем наполовину.
— Давай, — зашептала девушка, а потом перешла на немецкий. — tiefer stärker (глубже, сильнее) — Nimm mich! (возьми меня)

Дырочка Лизхен, знавшая, уже немало членов быстро приспосабливалась к новому размеру. Негр принялся пользовать служанку не спеша, давая ей возможность привыкнуть. Но, довольно быстро молодая потаскушка принялась сама активно двигать попой на встречу черному трахальщику. Пэйтон понял,...,что шлюшка желает усилить напор.
— Что, сучка, хочешь пожостче? Да, детка, сейчас тебе будет!
И его черный монстр задвигался быстрее и резче. Послышались смачные, чавкающие звуки мокрющей пизды. Пэйтон вонзался в служанку, теперь больше чем наполовину. Его член блестел от вагинального сока до самых яиц. Лизхен стонала и вскрикивала, ощущая мощное сводящее с ума вторжение. Сердце девушки колотилось от дикого волнения.

Одной рукой Лизхен упиралась в кровать, другой дрочила член Стипмала. Иногда, он хватал ее за волосы и заставлял наклоняться. Рот девушки заполнялся и она издавала глухое мычание.
— Хорошая, сладенькая белая сучка, — рычал Блэк Пэйтон, продолжая наяривать членом так, что из пизденки Лизхен, аж брызгало. — Да, получи черного. Целиком получи!
Первый негр потрахал служанку еще с минуту, после чего о желании засадить белой сучке заявил Стипмал.
— О да, да, — закивала Лизхен. — was, wollen Sie? (как, вам угодно?)
Она полезла было на кровать, чтобы лечь там, но Стипмал схватил ее, повернул к себе задом и она поняла, что нужно садиться на торчащий член сверху. Не так уж часто она пробовала в такой позе. Но это будет забавно. Лизхен хихикнула, подобрала юбку вверх, и раздвинув ноги принялась за дело. Стипмал помогал, поддерживал под ягодицы.
Отверстие вагины немного посопротивлялось. Но вот, черный толстый елдак, грубо растягивая срамные губки втиснулся в мокрую пизденку.

Лизхен так обильно текла, что вскоре второй негр весьма активно принялся двигаться туда-обратно. Его черный хуище растягивал пизденку Лизхен до предела, нырял в горячую дырку с громким чавканьем.
Пэйтон пристроился к парочке спереди. Он расстегнул корсет Лизхен и высвободил ее пышные, белые, такие аппетитные сиськи.
— Какие мячики! — восторженно воскликнул негр. И принялся мять руками сиськи служанки, а потом жадно стал прикладываться ртом к ее набрякшим розовым соскам. Лизхен, едва ли не орала от удовольствия и сильнейших впечатлений. Черные руки беззастенчиво тискали ее везде: ляжки и задницу, сиськи и коленки. Член Стипмала продолжал сладко долбиться в ее дырке.
— Ну, сучка, нравится тебе так? — спрашивал один негр.
— Давай, давай белая шлюха! Получи! — гоготал второй.

Спустя пару минут Лизхен накрыл сильнейший оргазм. Её короткий вскрик перешел в продолжительный стон. Ноги и бедра кончающей шлюхи раз шесть или семь судорожно дёрнулись.
— Ты, сучка? — рявкнул Пэйтон в лицо девушке. — Скажи, что ты грязная сучка! Скажи!
— ja ich Miststück, (я грязная сучка), — запищала Лизхен, вертясь на вонзающимся в нее члене. — Ich ficken. Ja, ich ficken (Я блядь. Да, я блядь.)
Член Стипмала выскользнул. Из раскрытой пизденки служанки брызнула струйка вагинального сока и Лизхен издала блаженный стон.
— Теперь я! — воскликнул Блэк Пэйтон.

Он затащил Лизхен на кровать и уложил на спину. Шлюшку переполняла буря эмоций. Мощный, черный красавец-самец навис над ней. Крепкие мышцы, гибкое тело... Возбуждение, просто сводило с ума.
Придерживая себя на руках, негр проник в девичье лоно. Лизхен приняла его, широко раскинув ноги в стороны.
Член, был жадно втянут влагалищем шлюшки почти до самых яиц. Пэйтон начал двигаться, постепенно наращивая темп. Его черная коряга восхитительно тонула, потом выходила, и снова тонула в мокро-липком лоне молодой потаскушки.
Стипмал пристроился рядом и некоторое время, глядя, как его товарищ трахает служанку, яростно надрачивал свой член. Но затем нашел ему лучшее применение — втиснул в жадный ротик Лизхен.

Зад Блэка Пэйтона подлетал вверх-вниз, член долбил мокрую хлюпающую дырку так, что Лизхен начала орать. Черная ладонь зажала ей рот. Девка продолжила глухо мычать.
Елдак негра напористо скользил в девичьей вагине, весь покрытый белой пеной от взбитой смазки. Лизхен была близка к очередному оргазму. Ее вскинутые вверх ноги начали рывками подергиваться. Невообразимо сладостное наслаждение нахлынуло сумасшедшей волной.
Закатив глаза, шлюха стонала, охала и вся извивалась под черным ебырем. Негр продолжал совокупляться с ней, вгоняя по самые яйца.
— Ja, noch! Noch mal! (да еще. Еще раз!), — Подвывала Лизхен в экстазе.
Стипмал шлепал по ее щекам членом, терся о лицо служанки яйцами. Затем, отпихнул товарища в сторону.
— Я теперь! Я трахаю!

Девушка осталась лежать на спине. Член второго негра ворвался в нее и принялся нырять в распертой мокрой дырке. Пульсирующая, ненасытная вагина Лизхен жадно втягивала его. Черная коряга утопала в розовых, сочащихся складочках, яйца шлепали по ягодицам.
Через минуту, шлюшка опять начала кончать. Видя, как она стонет, бьется, дрыгает ногами, Пэйтон не выдержал. Вытаращил глаза, он вскричал:
— Сука! Я кончаю! Кончаю!

Издавая хриплые стоны, негр принялся изливать сперму на лицо шлюшке. Первая липко-тягучая струя окатила левую щеку Лизхен, пропала на глаз и бровь. Вторая была поймана высунутым языком девушки, а часть попала на подбородок. Потом изрядная часть спермы заляпала губы шлюшки, запачкала ей кончик носа. Член Пэйтона продолжал исторгать эякулят и выдал в итоге струй семь или восемь.
— Mein Gott! (Бог мой!), — вскричала потрясенная Лизхен. — Wie viele! Das ist nicht möglich! (Как много! Не может быть!)
Все лицо ее было перемазано спермой. Семя чернокожего было густое, липко-тягучее со специфическим, но приятным запахом. На вкус более солоноватым, чем ей раньше приходилось пробовать.
— Ооо... я все! — выпалил Пэйтон, падая рядом на кровать.
Стипмал продолжал трахать Лизхен. Она лежала под ним с лицом перемазанным спермой и семя потихоньку стекало вниз ей на шею и между подпрыгивающих сисек.
— А я в тебя детка, — рычал второй негр, вгоняя член в пизденку шлюшки до упора. — В тебя спущу.

Лизхен отозвалась протяжными стонами. Похоже выразила согласие. Она, все еще была прибалдевшей от последнего оргазма. А на подходе был еще один.
Они финишировали одновременно. Лизхен забилась всем телом, закатила глаза, начала подвывать.
Стипмал, издавая уханье выстреливал сперму в ее лоно. Девушка дрожала от волнения и восторга ощущая, как мощно пульсирует его елдак. Влагалище наполнялось густым, горячим эякулятом. Служанка ощутила с десяток толчков, после чего Стипмал, опорожнив, наконец свои яйца откатился в сторону.

* * *

— Мы в Австрии, — сообщил Лонг гиду. — Какой-то чёртов Ваденбрюг или Ваденбург.
Он говорил, выйдя из кафе, не желая чтобы хозяин заведения всё слышал. Странное здешнее гостеприимство — это не просто так. Лонг чувствовал, что за этим кроется нечто иное, чем просто радушие местных. Денег за жрачку не взяли, комнаты предоставили, этот их главный... мэр или губернатор... черт его разберёт, слишком уж широко улыбается и едва ли задом не виляет, как заискивающий пёс. С чего бы вся эта хрень?
— Австрия?! — вскричал потрясенный Патрик. — Как вас занесло то туда?
— Представь, занесло, — огрызнулся Лонг. — Я же рассказывал про этого чёртового водилу, что завёз нас сюда! Чтоб ему не сралось и не трахалось!
— Надо вас вытаскивать оттуда.
— Конечно надо! А как ещё?! — вскричал негр, вытаращив глаза.

Проходившая мимо пожилая благообразная фрау в испуге шарахнулась в сторону.
— Дня через три я смогу за вами приехать.
— Через три?! Да, ты что? У нас денег почти нет! Наши вещи сейчас чёрт знает где! Документов, тоже ни хрена! Мы тут, сейчас, как нелегалы какие-нибудь. Неужели тебе надо три дня чтобы доехать из Швейцарии в Австрию?
— Доехать до Ваденбурга я могу за три-четыре часа, — ответил Патрик. — Но дело в том, что меньше часа назад над горной дорогой случился обвал. Об этом по радио сообщили. Трасса завалена и расчистят её только дня через три. Так что вам придётся пока пожить в Ваденбурге.

— А что, другой дороги нет? — в отчаянии спросил Лонг Баррел.
— Есть ...,ещё одна, но по ней долгий объезд и займёт это, тоже двое-трое суток.
— Твою ж, мать! — негр схватился за голову. — Съездили, бля в Европу!
— Держитесь там, обратитесь за помощью к местной власти, — посоветовал Патрик. — Я думаю, вам найдут какую-нибудь дешевенькую гостиницу и обеспечат всем необходимым по социальной программе.
— Это что, какой-нибудь дешевой дрянью кормить будут? — взвился Лонг. — А поселят в какой-нибудь дыре где нет душа, нормального сральника и полно тараканов!
— Ну, что же делать, — сочувственно произнёс Патрик. — Какая-никакая, а крыша над головой. Только три дня. Всего-навсего три дня.

По окончании разговора Лонг Баррел смачно сплюнул на тротуар, чем шокировал проходившего мимо пожилого мужчину. Но незадачливому туристу сейчас было на всё по хрен. Мрачнее тучи он вернулся в кафе.
— Стипмал и Пайтон ещё не вернулись? — спросил он удивленно, увидев, что двоих приятелей за столиком до сих пор нет.
— Они ещё на верху, — ответил Девайс.
— Какого черта они там застряли? — проворчал Лонг, усаживаясь на своё место.
— Я бы с той блондиночкой, тоже застрял, — хихикнул Девайс. — Она, похоже горячая штучка.
— Ага! — поддержал приятеля Кид Сноуб. — И сиськи классные. Так и вываливаются.
— Заткнитесь, — оборвал их Лонг. — Мы — в полной жопе.
— Ты дозвонился до Патрика? — обеспокоенно спросила Берри.
— Дозвонился.
— И что?
— Он заберёт нас отсюда не раньше чем через три дня.

— Это ещё почему? — удивился Девайс.
— Потому что в этих сраных горах случился обвал. Объезд займёт столько же времени, сколько понадобится на расчистку дороги.
Наступила тягостная тишина. Шутить всем расхотелось. Наконец, Трэнк спросил:
— Ну и что же нам делать? Денег у нас мало...
— Я знаю, — резко бросил Лонг. — Патрик посоветовал обратиться к этому... мэру. Ну, к тому толстячку, что подходил к нам. Он выделит нам где-нибудь местечко и будем жить по социалке.
Перспективы, прямо скажем, вырисовывались неважные. Но, что было делать? Деньги за проживание здесь и за жрачку с них по любому слупят. Лонг не верил во всякий там альтруизм и бескорыстие. Не стоит слепо верить радушию хозяина и всему, что было сказано местным градоначальником. Возможно, в Европе так принято демонстрировать бесконечную радость при виде гостя. Возможно этот обед и вправду бесплатный, в качестве рекламной акции. А потом, как принесут через три дня счёт! Только рот разевай, да зенками моргай. Сколько набежит за три дня, не хотелось, даже думать. Они и так основательно потратились, заранее оплатив все услуги, что ожидали их в Швейцарии.

Лонг, собрался, уже было попросить хозяина, сидевшего за стойкой звонить мэру, как послышался шум: весёлая болтовня и смех. Сверху спускались парни и официантка. Все трое довольные и счастливые. Хозяин искоса взглянул на официантку. Она ответила ему быстрым, красноречивым взглядом и сексуально покачивая бёдрами, одарив Стипмала и Пайтона обворожительной улыбкой, удалилась по своим делам. Двое негров вернулись за стол. Наклонившись, они в один голос полушепотом затараторили:
— Братаны, эта девка просто супер! Как она трахается. А как, кончает. А сосёт, как...
— Да вы там неплохо повеселились, — с завистью протянул Кид. — Эх, надо было и мне пойти с вами... комнаты посмотреть.
— Да она всем даст, — убежденно произнёс Пайтон. — У неё пиздёнка, просто вулкан. Я знаю таких баб. Мы её оттрахали, еле живы остались, но клянусь своим хуем, эта сучка через десять минут опять захочет.
— Я готов заняться её хотелкой, — воодушевился Девайс. — Чёрт! Куда она ушла?
— Подожди, ты, — одёрнул его Стипмал. — Мы... такое узнали.
— Что? — хмуро спросил Лонг.

— Эта потаскушка, да и все остальные, включая ихнего мэра приняли нас за каких-то важных гостей. Типа спортивной комиссии или какой-то делегации. Вот почему нам выделили такие номера и будут бесплатно жрачку давать. Мы должны, что-то там решить для города, дать положительное заключение о проведении здесь соревнований.
Пока Стипмал говорил хмурое выражение с физиономии Лонга сползало, менялось на удивленное. А потом, он расхохотался.
— Ах, вот оно что. Теперь я всё понял.

Он наклонился и зашептал, обращаясь ко всем:
— Слушайте сюда. Здесь, очень клеевое местечко и можно неплохо устроиться. Если эти местные олухи нас с кем-то спутали, пусть так и будет. Мы — та сраная комиссия. Усекли? Три дня — это немного. Если не проколемся — всё будет о, кей.
— А если настоящая комиссия нагрянет? — с опасливым видом спросила Берри.
— Не нагрянет, — отмахнулся Лонг. — Забыла, дорога-то — завалена. Вряд ли их повезут сюда на вертолёте. А через три дня приедет Патрик и мы свалим отсюда. Может по дороге, даже встретим — ту комиссию.
На физиономиях негров появились ухмылки. Только Берри прибывала в сомнении.
— Как-то, нехорошо это... обманывать. Мэр, такой няшка.
— Да ладно, тебе, — зашипел Лонг. — Или ты хочешь, чтобы тебя отправили жить в какой-нибудь сарай, полный мышей и тараканов, а кормить будут баландой.
Услышав о подобных перспективах, Берри мгновенно нашла компромисс со своей совестью.

* * *

Возмущение матери-настоятельницы Луизы не было предела. И надо ведь такое придумать! Клуб для свободных встреч молодёжи! Вертеп разврата! Содом и Гоморра! В своём стремлении обойти Тиролль Отто Хингард зашёл слишком далеко. Слишком! Отец Арчи, тоже хорош. Как мог он, представитель самого Папы поддержать подобную идею!
Хотя, вопрос с клубом и не был пока решён, мать Луиза не без оснований опасалась, что Совет города, плюнув на её мнение даст разрешение на строительство. А что потом? Дальше, больше! Массовое скатывание в грех и распутство! Ну нет, этому не бывать! Мать Луиза потрясла кулаками. Она не позволит разводить в Ваденбурге блуд! С неё достаточно и тех наглых голых парней, которых она недавно застала на улице. Бесстыдники! Грешники! Развратники! Нужно ещё выяснить, кто они такие. Ну, это потом. Сейчас следует заняться более важным вопросом.

Вернувшись в свой монастырь, разогнав по углам одним своим грозным видом младших сестер, мать Луиза закрылась в своём кабинете. На столе у неё был старый телефонный аппарат с подвижным диском для набора цифр — единственный признак хоть какой-то цивилизации. Но этого настоятельнице было достаточно. Она набрала номер. Звонила в Тиролль своей младшей сестре Мартине, входившей в тамошний городской совет в качестве куратора по вопросам психологической поддержки молодых семей. Когда Мартина сняла трубку, мать-настоятельница сказала:
— Здравствуй, дорогая.
— Луиза?
— Это я.
— Боже мой! Как давно я не слышала твой голос. Что-то случилось?
— Ещё нет, но может случиться.

И мать-настоятельница рассказала всё, что ей было известно, всё о чём шёл разговор в кабинете Отто Хингарда. Особенно, она сделала акцент на недопустимости постройки всяких клубов, которые непременно станут притоном всяческого разврата.
— Так, так, значит, ваш бургомистр решил обойти нас любыми средствами, — произнесла Мартина, недобро посмеиваясь. — Ничего у него не выйдет.
— Может и выйдет, если мы его не остановим, — воинственно отозвалась мать Луиза.
— Но почему, ты решила помочь нам? — удивилась Мартина. — Ваденбург — твой город. А наш Тиролль всегда ваш соперник. Разве ты не хочешь, чтобы престижные соревнования проводили у вас?

— Только не такой ценой, как предлагает Хингард! — воскликнула Луиза. — Пусть уж Тиролль возьмёт себе лавры победителя и устроителя соревнований, чем Ваденбург погрязнет в блуде и распутстве! А ведь всё к этому идёт. В своё время я предлагала построить ещё один женский монастырь, но Совет выдал разрешение на открытие торгового центра и интернет-кафе. Потом, я хотела учредить католическую школу для детей, но Совет потратил деньги на открытие салона мод. Теперь, клуб для свободных встреч! Безобразие! А завтра, что? Да-да,...,

завтра! Совет города решит открыть публичный дом? До этого мы скатимся?
— Мне всё понятно, — сказала Мартина, прерывая эмоциональное выступление сестры. — Я передам нашему бургомистру всё, что узнала от тебя. Даже не знаю, как отблагодарить. Предложу нашим бизнесменам и чиновникам внести пожертвования для твоего монастыря.
— Я, лишь выполняю свой долг по защите благочестия и нравственности вверенной мне общины, — отозвалась мать-настоятельница.

* * *

Отто Хингард вернулся домой на обед весь взбудораженный, но в приподнятом настроении. Эйлин и девочки были дома. На супруге был золотистый короткий халатик, обшитый на рукавах, воротнике и подоле нежным белым пухом. Длинные, стройные, изумительно красивые ноги Эйлин были оголены до максимально возможного предела. Ну, а наряды дочек скромностью не отличалась вовсе. Все эти маячки, топики, шортики, трусики из их гардероба едва скрывали, то что следовало скрывать, а в целом же, напротив подчёркивали все прелести юных красоток: сиськи, готовые выскочить наружу, полуголые ягодицы, едва обтянутые тканью того, что называлось шортиками, но больше напоминало стренги, особенно сзади. Обычно, Отто выговаривал им за это, слышал в ответ: «папуля, но мы же сейчас дома», отвечал сердито, «да вы и на улицу так выходите», потом Эйлин добавляла, то-то вроде «ладно тебе, дорогой, успокойся, вся молодежь сейчас так одевается», после чего обсуждение темы заканчивалось.

В этот раз Отто не высказал девочкам ничего, ни единого упрёка. На протяжении всего обеда Эйлин и дочери бросали на него удивленные взгляды. Наконец, супруга спросила:
— Дорогой, ты сегодня сам не свой. Что-то случилось?
— Они здесь! — выпалил Отто. — Представляешь, уже здесь — в городе.
— Кто? — обеспокоенно спросила Эйлин.
— Ну, международная комиссия. Помнишь, я тебе рассказывал?
— Ах, ну да, ну да! — встрепенулась супруга. — Неужели? Ты уверен?
— Абсолютно!

— Но их ведь не ждали так рано?
— В этом-то всё и дело, — рассмеялся Отто, потирая руки. — Они нагрянули внезапно, так сказать. Но я их раскусил.
— С ума сойти, — пробормотала Эйлин. — И что теперь?
— Теперь, наша задача продемонстрировать им всё великолепие Ваденбурга, все преимущества нашего города и получить положительное заключение. Я поговорил с Фабио, убедил его поселить гостей у себя, все услуги для них бесплатны, всё, что будет им нужно они получат.

— Хороший ход, — кивнула Эйлин. — А большая комиссия? Сколько человек?
— Шесть мужчин, все здоровенные такие, крепкие и одна девушка. Представляешь и все чернокожие.
— Правда? — Эйлин так и поддалась вперёд, удивленная и взволнованная.
— Точно тебе говорю — все черные. Вроде, как американцы.
— Как интересно, — замурлыкала Аня. — А можно на них посмотреть?
— Посмотреть? — растерялся Отто, потом нахмурился. — Что значит, посмотреть? Они ведь не звери в зоопарке. Что за глупости.
— Ну, мы бы могли сходить в кафе сеньора Фабио и...

Тут, Анетта толкнула под столом своей коленкой коленку сестры и та замолчала.
— Ну всё, — Отто снял с груди салфетку, положил её на стол рядом с опустевшей тарелкой и поднялся. — Я к Фабио. Узнаю, как там наши гости устроились, всё ли в порядке. Потом — в ратушу. Вернусь, наверное поздно. Работы — по горло.
— Подожди, — Эйлин, тоже вышла из-за стола. — Я с тобой. Точнее, мне нужно зайти в ателье Конти, оно рядом с заведением Фабио, так что составлю тебе компанию.
— Давай, собирайся, — кивнул Отто. — Только побыстрее.

Едва отец и мачеха покинули дом, Анетта набросилась на Аню.
— Ты, дура что ли?
— А... чего... — сестра быстро-быстро и непонимающе заморгала.
— А того! Незачем говорить при отце, что мы пойдём в кафе. У него же подозрения сразу возникнут. И он вообще нам ходить туда запретит.
— Так, мы пойдём туда все-таки? — заулыбалась Аня.
— Конечно пойдём, — кивнула Анетта. — Интересно же, что за мужчины такие к нам приехали.
— Негры, — дрожа от волнения произнесла Аня. — Это интересно... так необычно... Ты бы хотела попробовать с негром?
— Пока не знаю, — Анетта выглядела растерянной. — Вот в клипах и фильмах они классные. Просто супер! Такие брутальные самцы. С такими, я бы не отказалась перепихнуться.
— У них, я слышала члены здоровенные, — сказала Аня, явно возбужденная этой мыслью.
— И я слышала, — кивнула Анетта. — Даже видела. Антонио, как-то раз мне порнофильм показал. Там негр был с членом, как у жеребца.
— И ты думаешь, у этих приехавших тоже такие? — выдохнула Аня.
— Не знаю, — рассмеялась Анетт. — Но если мне захочется... с негром, я это проверю.