Шоковая стихия

Вчера он впервые решился посмотреть в глаза Энджел, хотя прекрасно понимал, чем это может закончиться.

Эта длинноногая сексапильная брюнетка с потрясной фигурой занимала все его мысли уже на протяжении четырех месяцев. Он ненавидел себя за неуверенность, за то, что так и не нашел в себе силы познакомиться с ней не прибегая при этом к помощи лучшего друга, работающего с ней в одном торговом центре. Что-то удерживало его. А что именно, он не понимал. Было в ней что-то такое, от чего закипала кровь и немели конечности. Такое было с ним впервые. Известный в узких кругах музыкант, твердо стоящий на ногах и привыкший к женскому вниманию не должен был вести себя подобным образом.

Кулаки нервно сжались, как только он заметил ее вновь. Она выглядела как всегда потрясающе, в облегающем платье расцветки кожи ягуара, которое очень сильно подчеркивало ее кошачью грацию, на неизменных шпильках. Смоки-айс в темных тонах делал ее взгляд еще более магнетическим. Она даже не посмотрела вначале в его сторону,

Когда она ловким движением заломила вторую руку за спину, разум вопреки желанию восстал против полного подчинения, он резко дернулся, намереваясь вырваться и перехватить инициативу в свои руки. Желание схватить эту яркую стерву за шею, сорвать с нее платье и продемонстрировать ей свою, мужскую власть стало острым до невозможности. Но... он опоздал. Второй браслет железной хваткой сжал его запястье, причиняя почти невыносимую боль. Он дернулся всем телом, намереваясь сорвать оковы, от чего сталь только плотнее впилась в кожу, и все поплыло перед его глазами.

,

ее полустиснутые зубки и дерзко проникнув внутрь. Вкус его слез на ее губах сводил с ума, напоминая о недавно пережитом унижении, только он ни капли не жалел об этом. Ее руки нежно поглаживали его тело, а от резкого перехода от агрессии к ласке контроль терялся, открывая путь страсти. Со стоном он оторвался от ее губ, отодвинул зубами бретельку ее ажурного бюстгальтера, и губы сомкнулись на твердом соске.

Она закричала, блеск глаз стал максимально ярким, она отдалась на милость сметающей все на своем пути страсти. Ему захотелось сжать ее в объятиях, но руки были скованы, и резкое движение отозвалось новой вспышкой боли, напомнив о реальном положении. На секунду ярость накрыла его, ласки стали более грубыми, но она только задрожала сильнее. Когда он прикусил ее грудь. Ее длинные ресницы дрогнули, во взгляде была неопределенность.