Первый вызов

С Галочкой Давыдовой он познакомился в доме отдыха. Она была философиней, окончила филфак МГУ и работала сейчас в Институте философии Академии наук. Они оказались за одним столиком. Знакомство продолжилось в Москве. Они назначали друг другу свидания, холили в кино. Однажды она пригласила его домой. Жила она в маленькой комнатушке, в коммуналке на Садово-Кудринской как раз против того места, где Аннушка разлила масло, и трамваем отрезало голову бедному Берлаге. Однажды они попали на «Физиков» Дюренмата, после чего его акции как-то явно возросли. Впрочем, они оба были взволнованы этим произведением и страшной силой воображения, которую может иметь истинный и искренний писатель. Дома она поила его кофе, тогда он еще был до смешного дешевым, из маленьких интеллигентских чашечек. Они были молоды, беседовали о философии, о Гегеле, в то время именно им на нем она пыталась улучшить свое благосостояние, о Сартре, на котором улучшить благосостояние было нельзя, Камю, они находили общие темы, им было интересно вдвоем, кое-что он читал, например, Богданова, которого он очень высоко ставил как прекраснейшего натурфилософа, одновременно издеваясь над «Материализмом и эмпириокритицизмом», считая сей опус пародией на философию, чем приводил ее в смущение.

,неповторимого в ее жизни, акта единственного и навсегда. Это должно было быть чем-то чудесным и неземным. Она ждала этого, и это накладывалось на не уходящие из сознания волосатые ноги, создавая смятение души и полнейшую неразбериху чувств.

Они остались вдвоем. Он отвернулся, чтобы не смущать ее. Она быстренько разделась и нырнула в глубину их «брачного ложа»,полнейшей физической опустошенности, ехал он в утреннем подъезде. Как он был горд и счастлив, счастлив двойным, а может даже утысячеренным счастьем,

отчаянии, и рыдая от злости и ненависти, удовлетворял себя сам. Так эта гнусная медицина усугубляла страдания людей, с тех пор навсегда он сохранил ненависть к социалистической медицине, которую более точно можно было назвать антимедициной, и он всегда думал, неужели эти горе-сексологи не знали, что юношеский онанизм является скорее нормой, что скорее отклонением является противное... И он давал себе слово, что на следующий раз он будет решительней, но страх вновь оказывался сильнее его, страх опозориться перед женщиной