Невозможное близко

Все было вроде как обычно. Лиза проводила мужа, отправила в школу дочку. Все как обычно,

едва не мурлыкая, терлась лицом о член, поглаживала ладонями ягодицы и бедра, пока Он не пожелал чего — то более действенного.

Лиза положила пальчики на основание черного ствола, слегка наклонила его. Нежные губки чуть раскрылись и приникли к налитой мощью головке. Крылья изящного носика затрепетали, впитывая будоражащий аромат разгоряченного мужского естества. Едва не тая от нежности, Лиза принялась посасывать навершие, ее язычок забился о твердую плоть, то и дело нащупывая заостряющимся кончиком дырочку. Лиза еще ощущала смущение от того, какое душераздирающее наслаждение получает, стоя на коленях перед самцом, с его членом, охваченным ее губками в навершии. Но предвкушение соития с Ним было сильнее. И ее естество уже не сопротивлялось, и когда когтистая рука легла ей на затылок, Лиза, понимая, что от нее требуется, широко открыла рот и услужливо сделала губки колечком, благодарено посмотрев на Него снизу вверх. Затем она застонала и насадилась со всего размаху на огромный орган. Она старалась сомкнуть на стволе губки поплотнее, хоть это было и нелегко из — за размеров. И тут же ее встряхнуло в маленьком оргазме: она почувствовала мимолетную похвалу. Лиза, торопясь и желая проткнуть свое горло, чтобы только заслужить еще каплю одобрения, принялась насаживаться ротиком на неимоверно твердый кол. Она прижимала язычок к стволу, она оттягивала кожицу к основанию, проходясь губками почти по всей ребристой длине. Она теряла последние крохи разума, стоная все громче и отсасывая все ожесточеннее.

Почувствовав Его новое желание, Лиза легла на спину и бесстыдно развела ножки. Ее тело трепетало и вздрагивало в ожидании горячего и неумолимого проникновения. Глаза умоляли, губы шептали «Ну, пожалуйста», но Он медлил, пока она не взялась ноготками за свои лепестки и не развела их, приглашая Его отведать ее тела. Тогда Он опустился на колени и приставил огромную головку к услужливо распахнутой пизденке. Лиза, кусая губы, едва не в истерике, прогнулась, жаждая получить огромный член между ножек. Где — то на задворках разума мелькнула привычная мысль: «Как же он сможет войти в меня?», но ее заслонили мысли о том, что Он ждет, когда и так уже текущая самка окончательно дозреет и не сможет рассуждать ни о чем, кроме как о способах Его удовлетворения.

Сладкая пытка продолжалась недолго. Он наклонился над женщиной, оперевшись на руки, а она, уже уверенная, что сможет ему угодить, схватила цепкими пальчиками твердый член и направила его в себя. Проникновение не было легким. Какое — то время огромный орган ворочался в плену нежных лепестков, не в силах преодолеть упругое сопротивление. Лиза елозила, пытаясь насадиться на кол, распахивала себя перед ним, нетерпеливо и заполошно постанывая, и, наконец, головка скользнула во влажную глубину, обжигая ее своим жаром. Едва член прорвался в узкий зев, Лиза закричала от оглушающих ощущений в своей неимоверно растянутой пизденке, обвила своего любовника руками и ногами, прижалась грудями к шероховатой коже. Это был еще не оргазм, но полная разрядка уже неумолимо накатывала.

Почувствовав Его намек, Лиза не стала сдерживаться и застонала, закричала, ощущая, как сокращается ее такая тесная дырочка, пульсирующее охватывая твердый, словно каменный, член. Знание, что Он наблюдает за ней, бьющейся и извивающейся, пришпиленной длинным членом к паласу, добавляло оргазму насыщенности и заставляло биться на члене снова и снова. Ему явно доставляло удовольствие, что женщина кончила в первые секунды проникновения.

Когда сознание снова стало возвращаться к Лизе, она смущенно потупилась. Она была самкой, подчиненной своему самцу, и теперь ему требовалось то, что она умеет. И Лиза, уперевшись пятками в Его ягодицы, принялась подмахивать, насаживаться на растягивающий ее член. Она осознавала, что Он пока не хочет бури. Поэтому ее пизденка скользила по стволу неспешно, ощущая своими нежными влажными складочками каждую вену. Тонкие пальчики ласкали широченные плечи, жесткую грудь. Иногда Лиза сгибалась, и шустрый язычок ласкал черные сосочки. Ее ладони ласкали шероховатые ягодицы, а попочка все также приподнималась над паласом, чтобы член вошел глубоко — глубоко.

Ее вздохи были все более глубокими и частыми, и когда Он просунул ладони под ее ягодицы, она вздрогнула всем телом и простонала. При этом движении огромный орган вошел в нее так глубоко, что ей показалось, что он надавил ее изнутри где — то в районе солнечного сплетения.

Потом она закричала снова, когда Он принялся наносить мощные удары, выбивающие из нее дух. При этом широченные ладони подбрасывали ее попку навстречу, так, что ей казалось, что он сейчас проткнет ее насквозь. Одновременно Его ладони мяли и тискали податливые ягодицы, и сознание женщины снова стало замутняться, соскальзывая в пучину болезненно — ослепительных ощущений, среди которых не было места разуму. Теряя человеческий облик, Лиза снова почувствовала себя самкой, предназначение которой только в том, чтобы покорно отдаваться, чтобы быть не более чем прибежищем не знающего жалости органа.

Почувствовав смену настроения, Лиза глубоко вздохнула и снялась с твердого члена, почувствовав, как мокрая дорожка соков проложила путь от уделанного влагалища к анусу. Он стоял перед ней на коленях, а его вздыбленный член слегка подрагивал, выделяя смазку. Тонкая серебристая нитка с капелькой в самом низу протянулась с навершия. Лиза раболепно взглянула на Него, спрашивая дозволения. Он не был против, и Лиза поспешно скорчилась перед ним. Ее язычок лопаточкой подобрал висящую серебристую капельку, и она, заходясь от наслаждения, чуть подняла голову и вновь обхватила губками шар головки. Еще какое — то время Он позволял ей, скорчившейся у Его коленей неудобной позе, принимать свой член в ротик. Когда же он соизволил продолжить, Лиза торопливо повернулась к нему попкой, встав раком. Женщина широко раздвинула колени, вздернула попку повыше, прогнулась в спинке. Все, чтобы Ему было удобно. Ее текущая дырочка была полностью к его услугам, раскрытая и влажная. Он провел багровой головкой по текущей пизденке и в следующий момент резким движением пронзил ее. Лиза хрипло закричала и рухнула грудями на палас. Ее попочка содрогнулась от жестокого удара, потом еще от одного и снова...

Лиза потеряла счет времени и оргазмам, сотрясающим ее тело, отданное на растерзание демону. Она уже не понимала, бьется она от безудержного наслаждения или от мощных безжалостных ударов огромного органа, заставляющего ходить ее попочку ходуном. Она могла только чувствовать, что окончательно превратилась в станок, созданный исключительно для Его наслаждения.

Но вот Лиза почувствовала, как и Он подходит к кульминации. Повинуясь его воле, она развернулась и приблизилась к огромному органу, сейчас раздувшемуся до совершенно невероятных размеров. Ей не верилось, что такая махина только что помещалась в ней. Впрочем, она об этом не думала. Все ее существо пронзило восхищение, ее ладони приподняли шары грудей, а губки широко раскрылись. Сейчас Он подарит ей... Не успела эта мысль сверкнуть в ее мозгу, как огромный член словно взорвался фонтаном белесых брызг, мощной волной ударивших Лизу в лицо. Лиза с восторгом ловила поток, устремленный ей в ротик. Сперма летела ей на лицо, на волосы, лилась, не умещаясь в ротике, на нарочно подставленные груди, стекала по соскам и капала на бедра и живот. Одна струйка скользнула между бедрами, затекая на лепестки и опаляя их жаром. Женщина почувствовала толчок, с восторгом чувствуя, что снова кончила. Кончила только от того, что Он кончает ей в покорно подставленный рот.

Зная, что Ему это понравится, Лиза приникла к члену ротиком. Жмурясь от удовольствия и стекающих на глаза капель спермы, она любовно посасывала все еще твердый орган. Ее чувствительные губки дарили последние чувственные ощущения, вбирая остатки спермы.

Наконец, Он сдержанно дал понять, что доволен своей женщиной, повернулся и, не оборачиваясь, шагнул в зеркало, растворяясь в отражении комнаты.

Лиза подползла к зеркалу и прижалась всем телом к холодному стеклу, не обращая внимания, что пачкает его спермой. Она надеялась продлить чувство обладания. Щемящее чувство нежности, охватившее ее, невольно переносилось на кусок обычного с виду стекла.

Что это было? Неужели сумасшествие? Однако сперма, густыми потоками покрывающая тело, и боль в истерзанной пизденке говорили о том, что Он вполне материален, и Его зов, все еще звучавший в мозгу